Русский язык, как и любой другой язык, – это инструмент и набор мемов. И это то, что следует знать о языке в первую очередь.
Любой язык – это инструмент передачи информации.
Вот скажите, сделает ли вас японцем то, что вы пользуетесь дрелью из Японии? Будет ли наличие у вас такой дрели основанием для того, чтобы претендовать на японское гражданство? А если, скажем, вы являетесь обладателем японской дрели, и вас побили, следует ли в таком случае японскому правительству вмешиваться в расследование этого инцидента? А ещё Китай имеет напряженные отношения с Японией. Является ли тогда наличие у вас дрели из Японии основанием для китайских властей вас преследовать?
Похожая же ситуация и с русским языком. Русский – это инструмент. Однако об этом нередко забывают, причём как в России, так и на Украине.
Разговор на русском иногда может сделать вас клятым кацапом, который заодно с захватчиками. К великой чести Украины, эта безумная позиция встречается стремительно реже.
Но самое отвратительное – это то, что российское правительство почему-то считает себя вправе вмешиваться в дела других стран, только потому, что их население использует русский!
Почему если кто-то пользуется тем или иным инструментом в одной стране, то это вопрос компетенции иностранного правительства? Вы можете себе представить, чтобы Британия собралась аннексировать США, потому что там тоже разговаривают на английском? Представляете, что бы стало с карьерой Ангелы Меркель, если бы она заявила о намерении присоединить Швейцарию на том основании, что там немецкий в качестве одного из государственных?! Или Япония собралась бы аннексировать Сахалин, потому что там у всех японские дрели?
Спекуляции России интересами русскоязычных граждан других стран гнусны и совершенно надуманны. И когда я приводил аналогию с японской дрелью, я допускал, что у инструмента есть страна происхождения. Она номинальна для дрели. Но для языка ситуация куда более расплывчата. Я сообщу вам один крайне поверхностный, но оттого крайне малозаметный факт. Дело в том, что русский язык не имеет к России никакого отношения.
Русский язык был сформирован не в нынешней России, а в совершенно других отличных странах при участии отличных от нынешних людей. Русский язык придумал не Путин и не его окружение. Нынешняя Россия лишь является наследником языка, но это нисколько не связывает страну, язык и говорящих на нём!
Представьте, что вы выросли в коммуналке, где есть общая японская дрель. Делает ли этот факт дрель лично вашей? Пользование дрелью привязывает вас к этой коммуналке? А если кто-то воспользовался этой дрелью из соседней квартиры, делает ли это обязанным его переезжать в вашу? Или совсем было бы смешно говорить о присоединении квартиры воспользовавшегося дрелью к вашей коммуналке на том основании, что он поработал вашей дрелью!
Дрель из коммунального наследства не является вашей, пользование её вас ни к чему не обязывает, вы вправе достать себе новую, ну а правительство Японии совершенно не обязано интересоваться делами вашей коммуналки на том основании, что у вас японская техника.
Аналогично и использование русского языка на Украине и в Беларуси совершенно никак не должно волновать Кремль и лично Путина.
Однако есть ещё одно соображение, почему русский не имеет отношения к России. Он уже давно вышел за её пределы.
Русский, как и любой другой язык, является набором мемов. Ну а мемы и их наборы развиваются согласно определённым правилам. Среди них – расширение мемом его ареала.
Русский давно покинул границы России, добравшись даже до Австралии, США и запада Украины, не говоря про Латвию, Казахстан, Беларусь, Молдову и многие другие страны.
Ещё пример – Каратэ. Можно сказать, что это тоже набор мемов.
Каратэ давно уже шагнуло за пределы Окинавы. Федерации Каратэ есть не только в Японии. Но и в Италии, Украине, России, США, Германии, Франции и много где ещё.
Это БИ давно шагнуло за пределы своего изначального ареала, распространившись по всему миру. Поэтому я бы не стал говорить, что оно японское. Оно уже стало общечеловеческим.
То же справедливо и для русского языка: им пользуются миллионы людей по всему свету. Поэтому он стал интернациональным!
О том, что язык – это набор мемов, забывают и так называемые защитники русского языка. Вы наверняка встречали людей, которые категорически против языковых заимствований.
Любой набор мемов имеет правила развития. Некоторые основные – это мутирование мемов набора при их копировании и заимствование в набор новых мемов. Поэтому появление новой лексики в языке является совершенно естественным процессом, который, к слову, затрагивает все живые языки. И этот процесс ускоряется для взаимодействующих языков. Однако находятся люди, которые категорически против иностранных заимствований в русский.
Призывы отказаться от иностранных слов в духе заменить философию на любомудрие, автомобиль на самоход, и так далее, раздражают своей гнусной ханжеской мёртвой нелепостью. В конце концов, какое посторонним людям дело до того, какие слова вы используете в своей речи?
Я вспоминаю один забавный случай, когда я читал лекцию, заменяя преподавателя. Все были довольны, кроме одного плохо одетого паренька с крестиком, которого смутило большое количество в ней… иностранных слов.
Пареньку пришлось объяснить, что в то время, как Европа занималась изучением наук, Россия занималась изучением еврейских баек, поэтому России пришлось заимствовать всю научная терминологию, потому что тупо не было своей.
Вы передаёте собеседнику нужную информацию при помощи слов, он её понимает, но его не устраивают те размещения букв, которые вы используете. Казалось бы, цель словесного послания достигнута, собеседник уловил вашу мысль, но откуда тогда берётся это недовольство? Что такого в форме изложения, тем более, если она в принятых для университета рамках?
Я встречал многих борцов за чистоту русского языка. Как правило, это характерно для религиозных патриотичных ханжей, и они могут занимать высокие государственные должности. Но откуда берётся это языковое ханжество?
Ответ на этот вопрос приходит из достаточно неожиданногй области – этологии.
Но для начала я расскажу вам про альтруизм и биологичесмкий ранг.
Остроумный и выдающийся израильский биолог Амоц Захави изучал поведение арабских дроздовых тимелий – небольших и неприметных пташек, распространённых на Ближнем Востоке. И вот что он обнаружил.
Тимелии ведут стайный образ жизни и делятся кормом со своими сородичами. В принципе, в таком поведении нет ничего необычного. Однако любопытно то, как эта щедрость связана с положением птиц в стайной иерархии.
Самые сильные и активные особи с вершины иерархической пирамиды могут делятся кормом со всеми другими птицами стаи. Но когда более слабая и низкоранговая птица пытается предложить корм более сильной, кажущаяся щедрость жестоко наказывается.
Сильный может кормить всех, тогда как слабому запрещается кормить сильного.
В принципе, и для людей это makes sense. Согласитесь, жалование царём шубы со своего плеча придворному служащему – это нечто в порядке вещей. Но вот придворный, жалующий свою шубу царю, – это странно и больше похоже на вызов, нежели на акт альтруизма.
По всей видимости, право делать подарки является одним из признаков ранга и среди людей. Подарить царю шубу может только царь.
Этот любопытный эффект профессор Захави назвал “эффект потлача”. Потлачи – индейские племена, которые конкурируют друг с другом в том, кто закатит более роскошный пир. Сторона, оказавшая менее пышный приём, считается проигравшей и достойной презрения.
Право делать подарки – это признак сильного. Что автоматически означает, что роль получателя подарков – это признак иерархического низа.
Есть основания полагать, что эффект потлача был и у древних предков современных людей.
Предметы дарения в то время были разные, например, старший в племени мог подарить ручное рубило боле молодому и слабому соплеменнику. Или косточку с мясом.
С развитием человечества это могло распространиться с орудий и пищи на другие объекты. В частности, на слова.
Поэтому заимствование слов другого языка может быть воспринято как признак слабости, подчинённого положения по отношению к его носителям.
Впрочем, не следует упускать из виду, что заимствование лексики происходит не по причине слабостей. Но патриотическое стайное сознание так и норовит закрыть на это глаза и свернуть на колею бодания, выяснения, кто сильнее.
“У нас в нашем могучем языке есть свои прекрасные слова, но почему вы используете эти дурацкие иностранные!?!” – вот типичное бурчание поборника русской уникальности. Однако в этом бурчании есть один гнусный момент.
Почему они пытаются навязать свой выбор лексики всем остальным? Знаете, любомудрие заместо философии или самоход вместо авто – это какая-то феерическая тупая нелепость, которую мне совсем не хочется использовать!
Здесь мы сталкиваемся с архаичным прержитком человеческого рода – стадностью. Отголоском тех времён, когда люди жили отдельными группками и конкурировали за пищу стаями.
По-видимому, так прошли первые миллионы лет существования человека. Некая эволюция за пределы стадности в сторону индивидуализма произошла в античности – всего-то почти три тысячи лет назад. Но как вы понимаете, стадность ещё не успела выродится за такое короткое для биологии время. Классовая борьба у К. Маркса и соревнование церквей за истину Христа – всё это отголоски стадной природы человека и стайной конкуренции.
К слову, коллективная мораль, одно из гнуснейших явлений как в Библии, так и идеологии СССР, – это прямой отголосок человеческой стадности. Я уже описывал это гнусное явление в статье про христианский коммунизм, однако повторю вкратце.
Заимствование иностранных слов вами заставляет некоторых людей думать, что этим вы порочите всю стаю, а, значит, и лично их!
Это можно представить так. Раз ты базаришь словами иностранцев, значит ты хуже их. А, значит, и наша стая хуже ихней. Я в этой стае, а раз она хуже, то, и я лох! А я не лох, поэтому прекращай использовать иностранские слова!
Вот откуда берётся эта гнусная борьба за чистоту русского. Но почему чьи-то задетые стадные комплексы должны обязывать меня переходить на неудобные мне слова?
Почему если кто-то ещё не эволюционировал за рамки стадности, то это обязывает меня подбирать выражения!?! Как вы понимаете, неразвитость других людей и их стайный комплекс неполноценности ни в коем случае не влияют на мои предпочтения.
Стадных мудаков и их претензии я смело посылаю нахуй.
Склонность к коллективной морали и стайность – это черта неразвитых и глупых людей. Именно такие люди чаще всего увлекаются религией (не выросли из возраста сказок) и патриотизмом. И вот откуда берётся этот гнусный сплав патриотизма, веры в бога и борьба за чистоту языка.
К слову, любая идеология, потрафляющая стадному инстинкту, будь то коллективизм в СССР или христианская церковь, задерживает развитие человечества, опекая архаичные стадные образцы поведения, при этом отсеивая выросших за рамки стада индивидуальностей. И поэтому я считаю, что идеология КПСС и православие – это зло для человечества, тормоз прогресса и вчерашний день. И я ни за что не вернусь в него, тем более, отказываясь от удобных слов в угоду мудаков и каверкая русский язык на несовременный безжизненный манер.